Одно из первых выигранных мной дел в Европейском суде по правам человека. Однако, ситуация, в которую попали мои доверители была крайне тяжелая.

21 марта 2001 года в Балтийске военные строители снесли старый дом, стоявший на улице Каплунова. Дом стоял рядом со строительной площадкой и мешал военным вести работы. Рассказывают, что дом был ветхий, и реально из четырёх прописанных там проживал только один человек. Остальные жили, «кто где мог»: снимали жильё или ютились у родственников. Как сказала одна из потерпевших, в этом доме «жить было нельзя».

Старый дом снесли бульдозером. При этом, как рассказывают свидетели, единственному проживающему «повезло» — во время сноса он оказался дома. Его чуть не снесли вместе с домом, но всё обошлось без человеческих жертв.

И так, благодаря военному бульдозеру государство само себя загнало в ловушку. Институт обязательной регистрации, за который так крепко держится российская административная система, поставил юридический знак равенства между понятиями «прописка» и «место жительства». Соответственно, где бы ни проживали, прописанные по улице Каплунова, 5 люди, в юридическом смысле военный бульдозер снёс место их жительства. Снёс, не имея на то никаких оснований. Пострадавшие, чей юридический дом разрушили военные, стали писать в инстанции, от прокуратуры городского округа до администрации президента РФ. Инстанций было много, результатов — никаких. Пострадавшие обратились в суд. В сентябре 2001 года Балтийский городской суд вынес решение, которое обязывало воинскую часть, чей бульдозер снёс дом, предоставить пострадавшим новые благоустроенные жилые помещения.

Однако в июле 2002 года судебный пристав-исполнитель вернул истцам исполнительный лист. По мнению пристава, решение суда невозможно исполнить. Оставшиеся юридически без крова над головой жители снесённого дома снова начали жаловаться. В прокуратуру, в службу судебных приставов, Уполномоченному по правам человека в Калининградской области. Переписка длилась почти три года. Как сказано в специальном письме, полученном из аппарата Уполномоченного по правам человека в Калининградской области Ирины Вершининой, «заявители были вынуждены обратиться в суд за разъяснениями по исполнению решения суда. Суд дважды выносил определения по разъяснению, и в итоге, определил предоставить трём разным семьями одну отдельную квартиру».

Однако и это решение суда не было исполнено. Командование воинской части, чей бульдозер снёс юридически жилой дом, ответило приставу, что у него в оперативном управлении нет жилых помещений, и нет доступа к жилищному фонду Балтийского флота.

В письме из аппарата Уполномоченного по правам человека говорится: «Уполномоченный по правам человека решила добиваться исполнения решения суда «по-человечески». Началась длительная переписка с командованием Балтийского флота, администрацией Балтийского городского округа.

В результате прямого вмешательства Вершининой И. Ф., которая неоднократно лично встречалась с должностными лицами, от которых требовала обязательного исполнения судебного решения, заявителям были предоставлены отдельные благоустроенные квартиры во вторичном жилом фонде г. Балтийска в феврале 2006 года».

Но на этом история не закончилась. К моменту предоставления мирным гражданам, пострадавшим от произвола военных, нового жилья, это дело уже было принято к рассмотрению Европейским судом по правам человека в Страсбурге. На этой стадии данные граждане обратились ко мне за юридической помощью и представлением их интересов в Европейском суде по правам человека.

Жители Балтийска выиграли. Суд признал их жалобу обоснованной, и вынес решение в их пользу.

Мои клиенты, обращаясь в Страсбург, посчитали, что нарушено их право на справедливое судебное разбирательство. По моему мнению, понятие “справедливое судебное разбирательство” подразумевает не только содержание судебного процесса, но и строгое и своевременное исполнение вынесенных судебных решений. В “Балтийском деле” судебные приставы-исполнители вернули исполнительные листы через практически десять месяцев после вынесенного решения суда. Причина возврата – приставы решение не поняли и не знали, как его исполнять, так как в решении не было указано, где конкретно и какие жилые помещения следует выделить заявителям.

Практически через десять месяцев приставы не обратились в суд за разъяснениями, а просто вернули исполнительные листы заявителям. Всё это вместо того, чтобы воспользоваться своим правом, предусмотренным законом об исполнительном производстве и Гражданским процессуальным кодексом, и обратится в суд за соответствующими разъяснениями.

А разъяснять было что. Например, одно из решений суда предусматривало выделение пострадавшим трём семьям… одной двухкомнатной квартиры на всех.

Через четыре года приставы, получив разъяснения суда, снова обратились в воинскую часть, признанную судом юридически ответственной за уничтожение жилого дома на улице Каплунова, 5. Приставы предлагали командованию воинской части исполнить решение суда. Командование ответило, что решение суда оно выполнить не может. Поскольку не имеет в оперативном управлении жилых помещений, и не имеет доступа к жилому фонду Балтийского флота.

Возникает вопрос, были ли вынесенные судебные решения изначально исполнимы?

Почему войсковая часть, участвуя во всех судебных процессах, не заявила раньше о принципиальной невозможности исполнения судебного решения?

По моему мнению, поведение командования воинской части выглядит, по меньшей мере, странно. Командование пять лет решало, что же дать пострадавшим мирным жителям, чтобы потом заявить: а у нас ничего нет, ничего выделить не можем и не могли выделить никогда. Какой смысл обращаться в суд, если его решение заведомо неисполнимо?

Кстати, так или иначе, решение суда не исполнено до сих пор. Как я считаю, квартиры моим доверителям формально были выделены не во исполнение судебного решения. Квартиры предоставила администрация Балтийского городского округа — организация, к которой в судебном порядке никто никаких претензий не предъявлял, и которую суды ни к чему не обязывали. Обязывали суды воинскую часть, которая до сих пор решение суда о предоставлении жилой площади пострадавшим не выполнила.

В документах, направленных мной в Европейский суд по правам человека, указывается, что эта инициатива российских властей по сути осталась вне рамок исполнения судебного решения.

Результатом обращения в Европейский суд стало признание нарушения двух статей Европейской конвенции – права на справедливое судебное разбирательство и права на защиту собственности. Заявителям выплачена компенсация, которая в совокупности составила 10500 евро, компенсированы расходы, связанные с направлением жалобы и представительством в Европейском суде.

Адвокат Косс Александр Викторович

Правдоруб